Эпилепсия и аутизм являются состояниями имеющими самый высокий уровень созависимости, то есть вовлеченности родственников и окружающих в проблемы здоровья человека.

Ребенок с РАС постоянно требует внимания, нужно следить за каждым его шагом, его действия предсказуемы своей непредсказуемостью, под его стереотипы поведения вынуждены подстраиваться все, проживающие рядом с ним, и другие дети, и взрослые.

Желания и привычки особенного ребенка становятся доминантой в семье, управлять таким ребенком или пытаться с ним договориться бывает очень сложно.

Сохранить спокойный рассудок родителям, а как правило, именно мама берет на себя все бремя реабилитации, лечения, адаптации ребенка, бывает очень сложно.

Не редко я вижу, что у мамы накручено много разных комплексов, это и усталость от не очень успешной постоянной реабилитации, и переживание за будущее, это измотанность от того, что постоянно зависишь от ребенка, от его желаний и капризов. Это чувство вины перед больным ребенком, это чувство вины перед другими детьми от того, что уделяешь им мало внимания. Это страх потерять мужа, ведь есть понимание, что ему тоже достается немного позитивных эмоций. Все время и энергию на себя забирает особенный ребенок. А мама живет от курса реабилитации до очередной госпитализации, роет интернет в поисках новой возможности или историй исцеления.

Статистика показывает, что 60% детей инвалидов живут в неполных семьях. И это не только потому, что мужчины слабый пол. А во многом потому, что погрузившись в проблемы нездорового ребенка, мама становится закрытой к любым вопросам, не связанным с реабилитацией и лечением. Круг общения этой мамы сужается до тех, кто оказался в похожей ситуации. Считается, что другие просто не могут понять ее проблем и логики их решения.

Является ли аутизм болезнью? Да, является. Аутизм имеет соответствующий код в Международной классификации болезней. Тяжело ли это принимать? Да, тяжело.

С позиции врача скажу, что иногда беседа с родителями аутичных детей требует перевода на русский язык с только родителям понятного сленга. Детей называют занятными прозвищами, на вопрос - что с речевой продукцией? Можно услышать ответ - все хорошо, он прекрасно разговаривает, правда при уточнении выясняется, что ребенок произносит только невнятные звуки.

Вся эта эмоциональная трансформация объяснима, но это не значит, что над ней не надо работать.
Пока исходы лечения РАС не достигли желаемого уровня, даже маленькие успехи уже являются победой. Но то что реально сделать уже сейчас - это уменьшить уровень созависимости, не дать возможности аутизму разрушить семью, разрушить психику родителей, лишить братьев и сестер больного ребенка необходимого внимания.

Надо стараться реально смотреть на вещи, не погружаться с головой в проблемы здоровья, оставлять время и пространство для личной жизни. К сожалению, реабилитация детей с РАС это марафон. Его надо бежать, экономя силы и, периодически делая эмоциональные передышки на пит-стопах. Не бойтесь делать эти передышки, не стесняйтесь себя, своих желаний, помните - вы никому ничего не должны. Не делайте аутизм смыслом своей жизни. Даже в этот день.

Ваш, Василий Генералов.